Ela não resistiu mais, não poderia, ainda que o impusessem as conveniências, porque este momento é um dos melhores da sua vida, pôr a água quente a correr, despir-se, entrar devagarinho na tina, sentir os membros lassos no conforto sensual do banho, usar aquele sabonete e aquela esponja, esfregar todo o corpo, as pernas, as coxas, os braços, o ventre, os seios, e saber que para lá daquela porta a espera o homem, que estará ele a fazer, o que pensa adivinho, se aqui entrasse, se viesse ver-me, olhar-me, e eu nua como estou, que vergonha, será então de vergonha que o coração bate tão depressa, ou de ansiedade, agora sai da água, todo o corpo é belo quando da água sai a escorrer, isto pensa Ricardo Reis que abriu a porta, Lídia está nua, tapou com as mãos o peito e o sexo, diz, Não olhe para mim, é a primeira vez que assim está diante dele, Vá-se embora, deixe-me vestir, e di-lo em voz baixa, ansiosa, mas ele sorri, um tanto de ternura, um tanto de desejo, um tanto de malícia, e diz-lhe, Não te vistas, enxuga-te só, oferece-lhe a grande toalha aberta, envolve-lhe o corpo, depois sai, vai para o quarto e despe-se, a cama foi feita de lavado, os lençóis cheiram a novo, então Lídia entra, segura ainda a toalha à sua frente, com ela se esconde, não delgado cendal, mas deixa-a cair ao chão quando se aproxima da cama, enfim aparece corajosamente nua, hoje é dia de não ter frio, dentro e fora todo o seu corpo arde, e é Ricardo Reis quem treme, chega-se infantilmente para ela, pela primeira vez estão ambos nus, depois de tanto tempo, a primavera sempre acabou por chegar, tardou mas talvez aproveite.
Она больше не противилась да и не смогла бы, хоть и понимала, что поступает против всех приличий, но одной из лучших в ее жизни была минута, когда она открутила кран, разделась, медленно опустилась в горячую воду, блаженно вытянулась, наломавшись за день, в разнеживающей истоме ванны, когда взяла эту губку и это мыло, намылила и растерла все тело - икры и бедра, руки, живот, груди - зная, что за дверью ждет ее мужчина: а что он делает, о чем думает, а если войдет сюда, увидит меня, а я - голая, вот стыд-то, и, должно быть, от стыда так заколотилось сердце, от стыда или от томления, сейчас она выходит из ванны, прекрасно всякое тело, омываемое водой - это уже мысли Рикардо Рейса, который открывает дверь, и голая Лидия одной рукой прикрывает грудь, другой - низ живота: Не смотрите на меня! - впервые предстает она перед ним такой - Уходите, дайте мне одеться, и все это произносится тихо и боязливо, но он лишь улыбается, и в улыбке его - поровну нежности, желания, лукавства: Не надо одеваться, просто вытрись - и протягивает ей купальную простыню, окутывает им все ее тело и выходит, идет в спальню, раздевается, постель застелена свежим, приятно пахнущим бельем, и появляется Лидия, все еще прикрываясь простыней и прячась за ним, а это ведь не кисейный лоскуток, но, подойдя к кровати, она сбрасывает его, роняет на пол и отважно предстает во всей красе, сегодня ей не холодно: тело ее пылает изнутри и снаружи, сегодня дрожит Рикардо Рейс, с юношеским пылом бросающийся к ней, впервые за столь долгий срок оба они - голые, весна непременно когда-нибудь, пусть с промедлением, но придет.